Фотоаппарат и человек

Факт, что основа фотоизображения создается механизмом, а не вручную, кистью или пером, стал в прошлом веке основанием и для многочисленных теоретических построений, выводящих фотографию за пределы художественного творчества. Приведем в пример статью «Фотография и гравюра», написанную знаменитым русским критиком В. Стасовым в 1856 году. В ней он сравнивал дагерротипию даже не с живописью или графикой, а с распространенным в ту пору средством репродуцирования — гравюрой. Но и в таком сопоставлении Стасов упрекал фотографию в безличности. «Сто отличных граверов, — писал он, — произведут с одной и той же картины сто совершенно разных гравюр; пускай точно так же сто отличных фотографов станут фотографировать один и тот же предмет — мы получим от всех одну и ту же, нисколько не разнообразную картинку».
Позволим себе расшифровать мысль критика. Граверы, делая для печати репродукции с известных полотен, старались быть максимально точными, ни в чем не допускать своеволия. Это им, однако, не удавалось, так как, будучи художниками по природе, они, сами того не желая, и в копирующих живопись гравюрах воплощали свою индивидуальность. Фотографы, напротив, снимая один и тот же сюжет, стремятся к несходству: ведь это откроет столь желанный для них путь в искусство. Однако, несмотря на все усилия, фотография в любых руках приводит к одному и тому же результату, независимому от личности снимающего. Другого и быть не может, считал Стасов, в условиях господства механизма.
Мнение, выраженное Стасовым, преобладало в художественно-критической среде в течение многих десятилетий. «Фотография», «фотограф», «фотографизм» — эти термины надолго стали бранными в среде художников именно потому, что под ними подразумевались безличность, пассивность, «механичность» отражения действительности.
У Андреаса Файнингера (США) есть исполненная юмора фотография, на которой изображен человек с фотокамерой.

А. Файнингер (США). Человек с фотокамерой (шутка)


Причем сделано это так, что аппарат становится своеобразной физиономией, а линзы видоискателя и объектива — глазами странного существа. А. Файнингер в этом снимке иронически переосмыслил ходячее представление о фотографии как об исключительно техническом средстве, заслоняющем собой человека. Вместе с тем в снимке этом есть, на наш взгляд, и разгадка продолжающегося вот уже полтора века спора: человек или аппарат? Нерасторжимость, полная слитность этих двух начал в фотографии принципиальна. Действительно, в отличие от всех других исторически предшествовавших ей видов творчества фотография не может смотреть на жизнь иначе, как «глазами» фотокамер. Однако нельзя забывать (а это нередко происходило в прошлом и, увы, иногда происходит и сегодня), что фотоаппарат лишен какой-либо творческой воли, он есть не больше, чем орудие в руках человека, который использует его в своих собственных целях.
Двуединство созидающего начала в фотографии — фотоаппарат и человек — нерасторжимо. Ошибки в суждении о творческой роли фотокамеры возникают подчас от того, что физически она может существовать и даже работать без участия человека.
Каждому известно, что метеоспутники, снабженные фотоаппаратами, ежедневно передают на Землю сотни снимков; ныне часто можно видеть автоматы, которые без участия фотографа снимают портретные снимки — «визитки»; биологи, изучающие развитие растений, устанавливают в теплицах фотоаппараты, которые по приказу часового механизма через определенные интервалы делают снимок за снимком.
Таких примеров можно привести множество. Все они доказывают одно: даже в случаях, когда фотокамера находится вдали от человека, она работает в соответствии с его намерениями, по его приказу.